Человек, о котором пойдет речь, не был ни известным раввином, ни архитектором, не занимал никаких ответственных постов, ... и все же он играл видную роль в истории на протяжении чуть ли не полувека.
Дон Исаак Абарбанель был успешным бизнесменом, и даже финансовым консультантом короля Испании. Когда же евреи были изгнаны из Испании (а некоторые языки шептали, что и у Фердинанда–католика и у Изабеллы Кастильской была примесь еврейской крови), дону Исааку предложили остаться и продолжать исполнять свои обязанности при дворе. Но он отказался и отправился в изгнание вместе со своим народом.
Он возглавлял еврейскую общину в Испании и внес большой вклад в развитие иудаизма.
Испанское изгнание разбросало потомков Исаака Абарбанеля по многим странам Европы, Азии, Африки и Америки, среди них есть ученые, врачи, поэты, переводчики, учителя, бизнесмены и финансисты.
Уверен, что многие в Украине никогда не слыхали о такой фамилии.
В интерпретации фамилии предполагалось два варианта: אבן–חן אל – «драгоценный камень Б–га» и בר בן אל – «потомок Б-га».
Распространено мнение, что это не фамилия, а титул, данный потомкам дома Давида после разрушения Храма и, таким образом, интерпретируемый как אב רבן אל – «наместник Б-га».
Абарбанели жили и в Италии, в начале XIX века.
Есть легенда о каком-то Абарбанеле, который сопровождал Наполеона Бонапарта во время военного похода в Россию. То ли он простудился, то ли в плен попал, а может, его просто «подогрели», обобрали, «приветливо встретили», но он поселился в Ковно.
25 февраля 1875 г. в Лиозно, Могилевской губернии, в семье Хаима Абарбанеля и Сары-Гитель, дочери Залмана Фейнштейна (потомка раввина Шнеура Залмана из Ляд), родился мальчик, которого нарекли именем Моше. Он получил традиционное еврейское образование, прекрасно знал ТАНАХ и комментарии к нему. Кроме того, Моше хорошо разбирался в музыке и искусстве.
Через время семья поселилась в Кременчуге, где, спустя годы, Моше проявил себя, как успешный бизнесмен. Он основал мануфактуру, занимавшуюся производством и реализацией тканей.
В 1844 г. в Кременчуге была небольшая иешива ХАБАДа, вскоре приобретшая влияние благодаря деятельности раввина Иосефа Тумаркина (?–1879); с 1874 г. хабадским раввином Кременчуга был брат И. Тумаркина – Цви-Гирш Тумаркин. Часть евреев Кременчуга были чернобыльскими хасидами, были и брацлавские.
С конца XIX в. в Кременчуге действовали сионистская организация, одна из первых на Украине ячеек партии БУНД, основанной в 1898 г., отделение «Поалей Цион», созданное в 1905 г. Местная сионистская организация «Ховевей Цион» (создана в начале 1880-х гг.), совместно с харьковской, направили в Палестину кременчужанина З. Д. Левонтина, для покупки земли.
Сейчас об этом мало кто знает, но в первые годы своего существования Тель–Авив был своего рода академгородком. Большинство учеников гимназии были иностранцами, родители которых посылали учиться своих детей в первую школу, преподавание в которой велось на иврите. Для многих из них это было единственной возможностью получить хорошее образование из-за черты оседлости и квот, введенных в Российской Империи на количество евреев в учебных заведениях.
Старшему сыну Моше Абарбанеля – Зееву, в 1911г., исполнилось 7 лет, и Моше повез Зеева и его младшего брата Хаима в далекий Тель-Авив, поступать в гимназию «Герцлия».
Летом 1912 г. жена Моше – Хая приехала из Кременчуга с тремя дочерьми навестить сыновей в Тель Авиве. Образованной женщине, сионистке по убеждению, знавшей несколько языков, очень понравилось в этой стране и она решила, что стоит перебраться в Палестину жить. Она уговорила мужа завершить дела в Кременчуге и поселиться в Тель-Авиве.
В 1913 г. Моше Абарбанель из Кременчуга приехал в Тель-Авив. Судя по его дальнейшим действиям, не с пустыми руками. Он поселился в новой гостинице «Эльконин».
Вот что мы обнаружили в одной израильской заметке: «В 1915 г. семья Моше Абарбанеля, в составе 8 человек, занимала квартиру из 4 комнат с ванной, в доме «Эльконина», за Геулой (судя по всему, номер в гостиннице Эльконин по адресу Лилиенблюм 26). Дети – 3 мальчика и 3 девочки в возрасте от года до 13 и двое взрослых (старше 13). Родной язык – русский, источник дохода – хозяин театра.»
Обжившись на новом месте, Моше Абарбанель предложил общественному и политическому деятелю, предпринимателю Меиру Дизенгофу построить сеть трамвайных линий для быстрой и удобной доставки пассажиров в разные концы быстро растущего Тель-Авива. Это также должно было ликвидировать зависимость молодого еврейского города от арабов–перевозчиков, а заодно и избавить город от ослиного и лошадиного помета.
Но Меир Дизенгоф был куда больше озабочен отсутствием в городе концертного зала, где можно было бы проводить также собрания, торжественные приемы и ставить спектакли. Он доказал Моше низкую прибыльность трамвая в маленьком городке, каким тогда был Тель-Авив. Абарбанель обдумал предложение и решил принять его при условии, что откроет в нем также кинематограф. Дизенгоф согласился, и под строительство кинотеатра был выделен участок на углу улиц Пинес и Лилиенблюм.
В качестве компаньона Моше Абарбанель пригласил своего соседа и доброго друга – Мордехая Вайсера.
Вайсер жил в доме на Лилиенблюм,13. Он хорошо знал законы и порядки в турецкой Палестине, занимался покупкой участков земли под строительство. Старший сын Вайсера – Моше учился в гимназии «Герцлия» вместе с сыновьями Абарбанелей.
Договор устанавливал равное участие партнеров, каждый должен был внести 11 тысяч золотых франков (монета с двойным номиналом 37.5 рублей / 100 франков 1902 года Если принять этот курс и на 1912–1913 годы, то 11 тысяч золотых франков равняются, примерно, 3.5 тысячи рублей – меньше десятой части долга 1912г.). На полях была приписка, что тысячная часть суммы договора будет внесена в кассу «Керен Каемет ле-Исраэль» – еврейский национальный фонд, принадлежавший Всемирной сионистской организации . Обязанности распределялись следующим образом: Абарбанель занимался созданием и ведением бизнеса, Вайсер отвечал за связи с еврейским руководством и турецкими властями, а также должен был получить ссуду для создания бизнеса. Залман–Давид, глава банка «Англо-Палестинская компания», в Яффо, выделил ссуду в 10 тысяч золотых франков.
Не всем евреям пришлась по душе эта идея. Многие указывали на то, что кинематограф отвлечет людей от работы, учебы, иудаизма, что это приведет к духовной, культурной и моральной деградации.
Комиссия взвесила все аргументы «за» и «против» и... выдала разрешение на строительство, а также монопольное право показа кинофильмов в течение 13 лет. Каждый фильм должен был пройти цензуру, комиссия также оставляла за собой право снять фильм с демонстрации после первого же сеанса.
Для строительства был выбран проект берлинского архитектора Рихарда Михеля, специалиста по строительству кино – и театральных залов.
Строительство продвигалось быстро, Абарбанель вникал в каждую мелочь. Мебель была привезена из Вены, а в июле 1914 г. Моше Абарбанель выехал в Александрию, чтобы купить проектор и генератор для него, а также заключить договор о поставке фильмов. К концу июля генератор немецкого производства и французский проектор прибыли в Яффо.
22 августа 1914 г. был показан итальянский фильм «Последний деньПомпеи». Затем «Спартак». Исторические драмы демонстрировались при полном зале (600 мест партера, 200 дополнительных стульев и ложа для почетных гостей).
Моше Абарбанелю приписывают фразу: «когда зал плачет – кассир смеется».
Дела начались успешно.
Но, в ноябре 1914г. Турция вступила в войну со странами Антанты. Абарбанель, как подданный Российской Империи, опасается, что его вышлют, но он не может оставить бизнес, продолжает жить в Тель-Авиве и крутить кино.
В 1915 г. британские корабли подходят к Яффо и стреляют по заводу Вагнера, который занимался ремонтом оружия и производил боеприпасы. Сперва им не удалось попасть, но потом они скорректировали огонь и снаряды упали на территории завода. Хасан–Бек решил, что корректировка велась с помощью проектора кинотеатра «Эден». Немедленно были посланы солдаты, которые забрали проектор и генератор. Правда, ненадолго.
В мае 1916 г., по просьбе Моше Абарбанеля (которую, кстати, написал Моше Черток, будущий министр иностранных дел и премьер-министр Израиля, который взял псевдоним Моше Шарет), проектор и генератор вернули.
Тель-Авив быстро строится и турецкий паша Хасан-Бек видит опасность того, что еврейские поселения вокруг Яффо вот-вот сомкнутся с ним. В 1916 г. он решает построить мечеть, которая обозначила бы южную границу поселений. Идея хорошая, но где взять средства и стройматериалы во время войны? Хасан-Бек нашел простое решение. Он регулярно посещал кинотеатр, его солдаты дежурили у кассы и изымали треть выручки на строительство мечети. А стройматериалы «нашлись» на стройплощадке синагоги, на улице Егуда-а Леви. Получается, что мусульманская мечеть возведена на средства Вайсера, Абарбанеля и других евреев.
В 1917 г. английский фельдмаршал Алленби, со своей армией, движется из Египта в Палестину. Турецкое правительство решает изгнать всех евреев из Тель-Авива, что и было сделано весной 1917 г.
Абарбанель с семьей селится в Петах-Тикве, там у них рождается сын – Исаак.
Положение очень тяжелое, голод и болезни. Хая, искусная кулинарка, кормит семью вареньем из винограда без сахара (сахар достать практически невозможно). Деньги заканчиваются и связка ключей от кинозала бессмысленно бряцает в кармане. Моше не в состоянии придумать, как выбраться из ситуации. В июле 1917 г Абарбанель заболевает тифом. Лекарств нет, становится известно, что есть сыворотка во французском госпитале в Яффо. Как же попасть в Яффо?
16 ноября 1917 г. войска Алленби захватывают Яффо, а в конце декабря входят в Петах-Тикву. Командир англичан согласился выделить машину – «амбуланс», чтобы доставит Абарбанеля и еще троих больных из Петах-Тиквы в Яффо. Затем турки выбивают англичан из Петах–Тиквы, связь прекращается и семья остается в неведении о состоянии Моше Абарбанеля. Когда конное подразделение австралийцев вернуло Петах-Тикву, Зеев решил пойти в Яффо и узнать, что с отцом.
Он шел целый день и пришел во французский госпиталь в Яффо. Моше был в очень тяжелом состоянии. Сыворотка оказалась просроченой и от нее его тело покрылось нарывами. Французский врач сказал Зееву, что единственный шанс спасти отца – перевезти его в больницу «Шаарей-Цедек» в Иерусалиме. Друзья помогли Зееву переправить отца в Иерусалим.
Но, прежде к нему приходил Давид Изможик, исполняющий обязанности мэра Тель-Авива, в отсутствие Меира Дизенгофа, и потребовал ключи от кинотеатра, чтобы отдать их англичанам. Моше пришел в ярость и отказал. Медсестра, увидев, что состояние больного ухудшилось, вызвала врача. Изможик, воспользовавшись суматохой, бесцеремонно вытащил ключи из кармана Абарбанеля и ушел. Зеев обещал проследить за тем, что происходит в кинотеатре.
Британцы возобновили показ фильмов, установили небольшую входную плату и передавали деньги Изможику в кассу еврейских поселений (ишува). Зеев попросил выделить часть суммы в пользу семей владельцев кинотеатра, чтобы у них были средства к существованию (Мордехай Вайсер умер от малярии в Тверии в декабре 1917 г., и Абарбанель предложил Хане Вайсер, чтобы ее старший сын – Моше, вместе с Зеевом Абарбанелем, управлял кинотеатром, когда вырастет. А до тех пор, он вел все дела в пользу обеих семей). Изможик отказал.
В Пасху 1918 г. в Тель-Авив вернулась Хая Абарбанель с детьми. Она арендовала у Исаака Изерского дом по адресу ул.Лилиенблюм,11 (Исаак Элиезер Изерский с семьей остался жить в Петах-Тикве).
После праздников вернулся и выздоровевший Моше Абарбанель из Иерусалима. Чтобы свести концы с концами, решили открыть чайную в гостинной дома на Лилиенблюм,11. Хая пекла пироги, пирожные и печенье из сгущенки, смешанной с ледяной крошкой, делала мороженое, на буфете кипел огромный, доставленный из Кременчуга, самовар. В короткий срок чайная стала популярной. Туда захаживали и англичане.
Абарбанель все время пытался вернуть кинотеатр. Наконец, 1 января 1919 г., армия освободила помещение и вернула ключи Моше Абарбанелю. Поставка фильмов из Египта возобновилась и кинотеатр продолжил работу. Жители города возвращались из изгнания и аудитория росла. Английские военные тоже посещали кинотеатр. Возросший доход позволил погасить все долги и вовремя вернуть взятую ссуду.
В 1924 г. товарищество «Абарбанель–Вайсер», также, управляло делами Казино «Галей-Авив». Моше Вайсер вел дела в кинотеатре, а Зеев Абарбанель управлял казино. Оба подчинялись Моше.
Летний кинотеатр, на 800 мест, начал работу весной 1927 г. Бизнес процветал и кинотеатр был гордостью Тель–Авивцев.
Немые фильмы сопровождались музыкой. Сначала в исполнении пианиста и скрипача, потом ансамбль постепенно вырос до 5 исполнителей. Некоторое время в ансамбле участвовала дочь Моше Абарбанеля – Эстер, игравшая на виолончели. В ансамбле играли известные скрипачи – Шломо Гертель и Шломо Бор.
В середине 20-х годов Моше Абарбанель привез из Англии новинку техники – электрический «Киноорган», специально разработанный для сопровождения фильмов, у которого были специальные клавиши для звуковых эффектов. Сын Моше – Хаим Абарбанель, изучавший во Франции медицину, а по возвращении работавший в больнице «Адаса» на улице Бальфур, подрабатывал игрой на этом органе во время сеансов.
Когда монополия закончилась и появились другие кинотеатры, хор оперы Мордехая Голинкина иногда присоединялся к ансамблю, чтобы помочь победить в конкурентной борьбе.
3 мая 1930 г. в кинотеатре был показан первый звуковой фильм «Jazz Singer», который шел под названием «Сумасшедший музыкант».
В 1935 г.Абарбанели переезжают в одноэтажный дом на улицу Гильбоа,3, в старой части Тель–Авива.
После смерти Моше Абарбанеля, в 1961 г., Моше Вайсер и Зеев Абарбанель продолжали управлять делами израильских кинотеатров вплоть до 1975 г.