Читальный зал

Фото Александра Ялового, Коммерсантъ

Приют репатрианта

В Музее западного и восточного искусства им. Богдана и Варвары Ханенко открылась трехдневная выставка-презентация работ художников одесского «Общества независимых» из коллекции Якова Перемана, которую в Украине не видели с 1919 года. Аукционный дом Sotheby’s привез в Киев 14 из 86 произведений, выставленных единым лотом на торги в Нью-Йорке в конце апреля. Оценочная стоимость лота – $1,5–2 млн, и можно с уверенностью сказать, что она будет превышена, считает МАРИЯ ХАЛИЗЕВА: все-таки речь идет о целой странице в истории и украинского, и русского, и еврейского искусства ХХ века.
Нынешняя выставка – третьи гастроли Sotheby’s в Украине и первые – для нью-йоркского отделения аукционного дома. Логика этой логистики простая: одессит Яков Переман собирал работы одесских художников, которые имело смысл везти на смотрины поближе к родине, ну а Нью-Йорку в качестве места торга тут альтернативы и вовсе нет – где же еще продавать серьезную коллекцию еврейского искусства, собранную одним из главных активистов сионистского движения в дореволюционной Одессе?
Яков Переман вообще фигура чрезвычайно примечательная. Дипломированный раввин из Житомира (по другой версии – из Кировограда) приехал в Одессу в 1889 году и быстро развел бурную деятельность. Он был главой одесской радикал-социалистической партии «Паолей Цион», членом исполкома при Штабе еврейской самообороны «Хагана» и радушным хозяином книжного магазина «Культура», служившего таким себе еврейским культурным центром. «Независимые» в жизни Перемана появились в 1907-м: сначала это были молодые поэты, которых он спонсировал и учил ивриту, но они разгильдяйствовали, и постепенно их сменили художники. Переман всячески поддерживал своих подопечных и покупал работы для коллекции, на основе которой мечтал создать музей еврейского искусства в благословенной Эрец-Исраэль.
По сути, одесское «Общество независимых художников» просуществовало всего два года – с 1917-го по 1919-й, хотя оформляться начало еще в 1913-м, когда известный в Одессе художник и критик Михаил Гершенфельд заговорил об эстетическом кружке, участники которого стремились «бороться с местной косностью и отсталостью и приобщить Одессу к художественной культуре». В костные и отсталые назначили участников знаменитого «Товарищества южнорусских художников», ведущих свою родословную от передвижников.
Независимость движения, чей костяк составили Амшей Нюренберг, Теофил Фраерман, Исаак Малик, Сигизмунд Олесевич, Израиль Мексин, Сандро Фазини (кстати, старший брат Ильи Ильфа) и сам Гершенфельд, была, конечно, условной и относительной. Формально участники «Общества независимых» учились у тех, против кого боролись,– в Одесском художественном училище у патриархов ТЮХа во главе с Кириаком Костанди, а неформально – у своих парижских тезок, участников Societe des Artistes Independants и примкнувших к ним художников. Других ориентиров и быть не могло – Одесса была ближе к Парижу, чем к Киеву и Москве, Нюренберг во время учебы там делил студию с Шагалом, а Фраерман в свои долгие парижские университеты успел подружиться с Матиссом и заседал в жюри одного из «Осенних салонов» вместе с Роденом.
Все дружеские и творческие связи художники бережно переносили на холсты, так что, говоря о них, невозможно избежать упоминания главных имен постимпрессионизма и фовизма – Гогена, Сезанна, Ван Гога и Матисса. Так, самый «дикий» из одесситов – Нюренберг – представлен на киевской выставке четырьмя работами, в числе которых и «Пир Саломеи», украшающий обложку стостраничного каталога сотбисовской коллекции Перемана. Он же – большой поклонник Гогена, как и Фраерман, который вместе с тем заметно тяготеет к Сезанну в своих суровых и скупых по палитре натюрмортах. Корни натюрмортов Наума Соболя и Полины Мамичевой-Нюренберг тянутся к кубофутуризму, как и у «Портрета Сандро Фазини» кисти Сигизмунда Олесевича (работы самого Фазини до Киева не доехали). Израиль Мексин и Исаак Малик на выставке представлены каждый одной работой: первый – замечательным «Красным фонарем» с барышней в боевом раскрасе и ее пьяненьким ухажером, а второй – библейским сюжетом «Адам и Ева», очень выделяющимся из ряда его картин, представленных к торгам (там все больше игривые карнавальные сценки).
Впрочем, в 86 работах, отобранных для торгов, важны совсем не эти милые восхищенные приветы великим и даже не попытки художников примирить модернизмы начала прошлого века с традициями еврейского искусства. Важен сам факт выхода на люди искусства, которое десятилетиями считалось каким-то фантомом. В декабре 1919-го Яков Переман вывез свою коллекцию из 220 картин в Палестину, и больше их здесь не видели. Следующие пару лет он безуспешно пытался влюбить в них местную публику, выставляя работы в собственной галерее. В 1960-м коллекция Перемана выставлялась на большой посмертной выставке коллекционера в Тель-Авиве и снова пропала до самой выставки в Музее русского искусства в Рамат-Гане в 2006 году.
Теперь вот почти треть ее (и надо думать, лучшая) выставлена на Sotheby’s. И уже этой трети вполне достаточно, чтобы говорить о том, что оценочная стоимость лота – $1,5-2 млн – будет превышена. Во-первых, цельные собрания всегда пользуются повышенным спросом не только как комплект раритетов, но и как ценный памятник коллекционеру. Во-вторых, в случае с коллекцией Перемана речь идет о целой странице (причем хорошо отредактированной) в истории и украинского, и русского, и еврейского искусства ХХ века. Странице, надо отметить, важной и интересной.

kommersant.ua