В 1930-м году Меир Дизенгоф сделал в своем дневнике запись об идее создания в Тель-Авиве музея еврейского искусства. В 1932-м году музей был создан – поначалу в его гостиной, в доме первого мэра Тель-Авива на бульваре Ротшильд. Дизенгоф мечтал о том, что экспозиция музея будет объединена танахическими и еврейскими мотивами. И поначалу так оно и было.
Именно благодаря этой идее музею в 1937-м году было передано собрание фотографий деревянных синагог Восточной Европы, в основном 17-18 века – и внешнего их вида, и внутреннего убранства, и даже часть планов-чертежей, сфотографированные и собранные тогда молодым венским архитектором Алоизом Брёйером (1888-1948), еще в 1910-1913-м годах во время его этнографическо-археологических экспедиций на пару с еврейским австрийским художником Иссидором Кауфманом, в основном в Галиции. Брёйер (сам он был, кстати, католиком), использовал тему интерьеров синагог в качестве тезисов для своей диссертации, сосредоточившись на 25 синагогах тогдашней Галиции, бывшей в те годы частью Австро-Венгерской империи. Полная коллекция из 180 рисунков и отпечатков была передана в дар музею в 1937 году, и тем самым, оказалась спасена для последующих поколений.
Эта коллекция демонстрировалась публике в Тель-Авиве один-единственный раз – в 1941-м году. Второй раз это происходит сейчас – в 2014-м году, спустя 73 года, когда на свет музейный вновь выставлены 100 фотографий и чертежей из собрания Брёйера. Тель-Авивский музей давно перестал быть музеем только еврейского искусства, стал музеем также и модерна, и потому повод снова выставить коллекцию Алоиза Брёйера искали 10 лет. Именно 10 лет назад куратор этой выставки Бат-Шева Гольдман-Ида обратилась к дирекции музея с просьбой заново показать фотографии деревянных синагог, который все были полностью разрушены во время Второй Мировой войны. Идея была принята, но с одним условием: найти походящие фотографиям рамки. Не в прямом смысле, а в переносном – найти концепцию, контекст, связь этих фотографий с современным искусством, сообщает Маша Хинич в статье в Живом журнале.
Контекст с концепцией нашлись: Бат-Шева Гольдман-Ида припомнила визит в Тель-Авивский музей в 1981-м году известнейшего американского художника-авангардиста, скульптора и концептуалиста, представителя строго геометрической цветовой живописи Фрэнка Стеллы, который разглядел в безграничных запасниках музея серию знаменитых рисунков гуашью Эль Лисицкого – иллюстрации к пасхальной песенке «Хад Гадья». По мотивам иллюстраций и графики Лисицкого, отдавая дань уважения конструктивизму, Стелла в начале 1980-х сделал серию литографий и рельефных вариаций, изображая в перспективе в качестве изобразительных элементов разлетающиеся цилиндры и конусы. Эти яркие и необычные, пожалуй, даже экзотичные литографии, хранившихся долгое время в тех же тель-авивских запасниках, также редко показывались публике. Привезти из США другие работы Стеллы было очень дорого – музей не мог позволить себе оплатить стоимость страховки, но офорты Стеллы, на деле, просто потрясающи. Диалог Лисицкого и Стеллы показывает, как геометрическая абстракция может трансформироваться в авангардное искусство, а рассказ об орнаментах и узорах давно исчезнувших сожженных зданий может быть выражен в современных идиомах. Рассказ об искусстве, ставшем вызовом.
А еще (и тут совпадения продолжаются) Стелла в 1970-м году получил в подарок от своего друга – ведущего американского архитектора Ричарда Мейера – книгу под названием «Деревянные синагоги» («Wooden Synagogues» by Maria and Kazimierz Piechotka) – фотографии тех же синагог Восточной Европы, но сделанные на десятилетие позже – в 1920-х годах. И по мотивам этих фотографий в книге, послужившей отправной точкой для еще одного цикла его работ, вдохновившись геометрической красотой узоров и убранства синагог, Стелла работал в течение трех лет над серией ассамбляжей, бумажных рельефов и рельефов из дерева, которые так и назвал – «Польская деревня» – фактурно-конструктивные беспредметные рельефы, напоминающие крыши деревянных синагог. Работы этой серии названы именами разрушенных деревень и сожженных синагог. Подобно российским конструктивистам 1920-х, Стелла, насмотревшись на коробчатые конструкции косых крыш деревянных синагог и конструкции балок, создавал плоскости на нескольких, скошенных под углами друг к другу уровнях. На геометрически очерченных пластинах из лубяного волокна он использовал холст, ткань, войлок. Затем по этим работам он сделал бумажные рельефы, также представленные (благодаря сотрудничеству Тель-Авивского музея с коллекцией Кеннета Тайлера в Национальной галерее Австралии в Канберре) на нынешней выставке, над которой куратор интенсивно работала два года, показав, что на творчество и Фрэнка Стеллы и Эль Лисицкого, называемое конструктивизмом, повлияли именно конструкции – деревянные конструкции синагог. А раз конструкции и конструктивизм и диалог с русским авангардом, то как не вспомнить о Владимире Татлине, чьи работы также хранятся в запасниках музея, как и рисунки Лисицкого для проекта «Проун» («Проект Утверждения Нового»), также выполненные в конструктивистском стиле. К тому же Стелла, много лет много лет интересовавшийся и изучавший русский авангард, неоднократно говорил, что архитектура этих исчезнувших восточно-европейских синагог напоминает ему абстрактную живопись, кубизм и, в частности, конструктивистские работы Татлина. Кстати, тот же Стелла сказал, работая над этими рельефами, что «разрушение этих зданий равносильно уничтожению культуры».
На выставке также представлены ранние рисунки Лисицкого – зарисовки элементов декоративных узоров на стенах деревянных синагог в Могилеве в Беларуссии и в Латвии, сделанные им во время его этнографического путешествия (еще одно совпадение) вместе с художником Иссахаром Рыбаком в 1915-16 годах (рисунки из коллекции Бориса Аронсона) и более поздние рисунки (переданные для этой выставки из музея Израиля в Иерусалиме) уже упомянутой серии «Proun -Проун» и серии «Figurinen - Фигуры» - конструкции для электромеханических автоматов в неосуществленной адаптации для кукольного театра супрематической оперы (тогда ее называли еще и футуристической) «Победа над Солнцем», которую в 1913-м году оформлял Казимир Малевич. Тут впору окончательно запутаться в этом клубке имен, цифр и дат, ниточки которого ведут к супрематизму, авангардизму, конструктивизму, но все началось со старых фотографий деревянных синагог, и еще раньше - с записи Дизенгофа в дневнике. И еще – в этой истории «замешаны» и Натан Альтман, Герман Штрук, Марк Шагал, Александр Родченко – весьма запутанная история…
Этот «деревянный» клубок помогли расследовать: д-р Сергей Кравцов – историк архитектуры, старший научный сотрудник Центра еврейского искусства при Еврейском университете в Иерусалиме, на протяжении многих лет изучающий архитектуру синагог Восточной Европы (с 1991 года при Центре существует архитектурная секция, занимающаяся документированием синагог); д-р Илья Родов, глава отделения еврейского искусства при Бар-Иланском университете; д-р Борис Хаймович и д-р Гилель Казовский из Музея еврейской истории в Москве; д-р Беньямин Лукин из Центрального архива истории еврейского народа в Иерусалиме и многие другие, включая самого Фрэнка Стеллу и его ассистентку Паулу Пелосси.
И это еще не все: фотографии Алоиза Брёйера из Тель-Авивского музея стали главным источником информации во время реставрации синагог в Польше и именно по ним были реконструированы фрагменты потолка синагоги в Гвоздице для нового Музея истории польских евреев в Варшаве.
Выставка «Алоиз Брёйер. Эль Лисцикий. Фрэнк Стелла. Деревянные синагоги» (куратор – Бат-Шева Гольдман-Ида) продлится до 18 октября.
Сайт Тель-Авивского музея.
Часы работы: воскресенье – закрыто, понедельник, среда, суббота - с 10.00 до 18.00; вторник, четверг - с 10.00 до 21.00, пятница - с 10.00 до 14.00.
Страница Тель-Авивского музея в Фэйсбуке.