В Москве умерла дочь знаменитого одессита Ильи Ильфа.
Александра Ильинична рассказывала, что не помнит своего отца – ей было два года, когда Ильи Ильфа не стало (он умер в 1937-м от туберкулеза). Но столько, сколько знала она – о нем, о его друге и соавторе Евгении Петрове, об их жизнях, оборвавшихся так обидно и несправедливо рано, о творчестве, известном и неизвестном – не знает больше никто, пишет сайт ТИА «Вiкна-Одеса».
Это можно утверждать с полной уверенностью: много лет Александра Ильф была по сути «научно-исследовательским институтом по изучению Ильфа и Петрова». Она закончила филологический факультет МГУ, переводила с английского и на английский книги по искусству, художественные тексты, работала редактором в издательстве. Но главным делом ее жизни стали именно они – Ильф и Петров, их литературное наследие. Ее трудами и стараниями были заполнены многочисленные лакуны, стерты белые пятна в истории замечательного творческого дуэта, подарившего поколениям читателей любимые, разобранные на цитаты «Двенадцать стульев» и «Золотого теленка»
Александра Ильф издавала другие книги – уникальные рукописи, произведения, созданные в ранний период творчества, рассказы, печатавшиеся в периодике двадцатых-тридцатых годов, «Записные книжки» Ильи Ильфа (умные, точные, ироничные, глубокие и далеко не всегда веселые), дневники, альбомы отцовских фотографий. Она кропотливо собирала воедино документы, воспоминания современников, наброски – как разрозненные фрагменты большой, сложной, насыщенной и яркой мозаики. Именно так, например, родилась книга «Евгений Петров. Мой друг Ильф» – ее когда-то задумал Евгений Петров, а осуществила дочь его друга – десятилетия спустя…
Александра Ильинична любила Одессу, была ее добрым другом. Она регулярно приезжала сюда – в город, где ей было тепло, в город, где когда-то родились Ильф и Петров, в город, на главной улице которого стоит отлитый в бронзе знаменитый «двенадцатый» стул, а в Саду скульптур Литмузея – юмористический памятник самим писателям. Он нравился Александре Ильф – «забронзовелой монументальности» в отношении к Ильфу и Петрову она никак не желала, говорила, что «не хочет быть дочерью памятника»...
«И воспоминания Петрова об Ильфе, и воспоминания о них обоих очень дороги мне, потому что я чувствую себя ближе к отцу, которого лишилась в двухлетнем возрасте, – писала Александра Ильинична. – Я узнала многое о Петрове, и он мне близок тоже. Горько сожалею, что встретилась с ними только «в литературе». Но когда меня спрашивают (а такое бывает): «Вы дочь Ильфа и Петрова?» – я бестрепетно отвечаю: да!».
Перед смертью Илья Ильф сказал жене: «Оставляю тебе мою Сашеньку. В память о себе».
Александра Ильф была дочерью своего отца. И – живой нитью, соединяющей Одессу сегодняшнюю с Одессой прежней, той Одессой, в которой творили, любили, страдали – жили – люди, создававшие легенду этого города и сами ставшие его легендой.
Теперь эта нить оборвалась.
Светлая память…