Мировые новости

Фрида Кало в своем саду в Койоакане.

В Брюсселе проходит выставка Фриды Кало

В Брюсселе проходит выставка одной из самых эпатажных личностей в арт-истории XX века мексиканской художницы Фриды Кало. Она сквернословила, много курила, злоупотребляла текилой, была откровенной бисексуалкой. Одевалась в яркие мексиканские платья и подчеркивала свои густые, почти мужские брови. Была ярой сторонницей коммунистической идеологии и всю жизнь любила художника Диего Риверу, который был старше ее на 20 лет. Неустанно писала, выливая на холсты всю себя без остатка.
В 6 лет Фрида перенесла тяжелейший полиомиелит и на всю жизнь осталась хромой. В 18 попала в автокатастрофу, сломавшую ей позвоночник, но не силу и любовь к жизни. Именно это душевное и физическое потрясение и год, проведенный без движения (и почти без надежды снова подняться), стали временем рождения Фриды Кало как художницы. Она начала рисовать себя, чтобы заглушить боль и перенести свои страдания на холст. Сегодняшние психологи назвали бы такой метод арт-терапией. В случае с Фридой терапия стала длинною в жизнь. Боль в искореженном теле не покидала ее до самой смерти (она умерла в 47 лет). Духовное воплощение этой боли на холстах стало ее способом выживания.
На выставке в брюссельском Palais de Beaux-Arts около 20 полотен и несколько рисунков из мексиканского музея Долорес Ольмедо, крупнейшего частного собрания работ Риверы и Кало. В черном зале из ярко подсвеченных квадратов на посетителей взирает Фрида – за исключением нескольких поздних портретов друзей, именно сама Фрида всегда была главной героиней своих же полотен. А вокруг – страдания ее жизни: и тот самый автобус, который не довез ее до дома, и переломанный позвоночник, похожий на разбитую античную колонну, и ее нерожденные дети (после аварии Фрида не могла иметь детей, все ее попытки заканчивались больницей), и измены мужа. С одной стороны, живопись Фриды по-женски очень интимна и повествует о личных переживаниях. С другой – это мир подсознательного, мир символов и фетишей, пришедших из традиционного мексиканского искусства, мир, населенный общечеловеческими страхами и кошмарами в духе Босха и Гойи. Может быть, поэтому ее работы так притягательны и в то же время отталкивающи. Слишком явно они говорят о страдании, тотальном одиночестве и бренности всего живого.
В отдельном закутке экспозиции проецируются десятки фотографий Фриды: вот она совсем юная, вот сидит за мольбертом, вот нежно обнимает Риверу, история любви с которым, как и полагается, полна мексиканских страстей. «Смотри, – шепчет одна из посетительниц своей подруге, – а в жизни она была не такой уж страшной. Зачем она так уродовала себя на картинах?» Ответить на этот вопрос могла бы, пожалуй, только сама Фрида, сильная и беспомощная, мудрая и наивная. Фрида, больше всего в жизни любившая саму жизнь.
Фото Berenice Kolko Banco de Me'xico. Fideicomiso Museos Diego Rivera y Frida Kahlo

ng.ru